Эта история о двух деревьях во дворе для тех, кто жил в Горьком, позже, Нижнем Новгороде в 90-е во дворе на Нестерова – Верхне-Волжской набережной или бывал в нём в те времена и в детстве любил посидеть на деревьях.
У нас во дворе, что напротив сквера Нестерова, в 90-е годы росли два особенных дерева на газоне между трансформаторной и домом 18а. По крайней мере, для меня тогда они были особенными. Американские клёны. У них были толстые мощные стволы, и росли они под углом к земле так, что на них было довольно легко залезать. Ещё они росли таким образом, что образовывали своими стволами, как бы, арку над землёй высотой около трёх метров и, при определённой сноровке, можно было перелезть с одного дерева на другое.
Это было одно из мест притяжения тогда для нас, детей, изучающих и познающих мир, пока что ограниченный двором, и испытывающих свои физические способности стремлением залезть туда, куда не могут другие.
То дерево, что было ближе к трансформаторной, было любимым местом зависания многих моих сверстников во дворе. Причиной этому было то, что на него совсем уж легко было залезть из-за дупла у земли, в которое можно было удобно поставить левую ногу. Затем, обычно, правую ногу можно было поставить поверх небольшого козырька над дуплом, оттолкнуться и зацепиться руками за большие ветки по краям, как будто для этого и рассчитанные. Кора на пологом стволе была отполирована множеством прошедших по ней детских ног.
На правой ветке было самое удобное место для сидения *. Она была крепкой, росла параллельно земле и на конце имела раздвоение в виде рогатины, растущей вверх. Рогатина, обычно, представлялась, как штурвал Тысячелетнего Сокола, а “пилот” рогатины занимал за собой роль Хана Соло.
Соседнюю ветку слева, чуть менее удобную, но не менее авторитетную занимал Люк Скайуокер. Чубаккой почему-то никто не хотел быть. Дальше удобных мест почти не было. Можно было сидеть на стволе и ещё на одной хлипкой ветке, торчащей вниз, но мало кто рисковал.
Второе дерево росло ближе к дому 18а. На него сложнее было забраться с земли, чем на первое, оно было выше, и на его стволе было меньше удобных веток. Поэтому залезать на него рисковали не все.
Однажды летним днём мы с другом детства Саней, гуляли около этих деревьев. Саня решил перелезть с первого дерева на второе. Он залез на первое дерево, прошел по стволу до того места, где нужно было перелезать на второе, и встал обеими ногами на ту хлипкую ветку, на которой мало кто рисковал сидеть. Ветка явно не была рассчитана выдержать такой вес и обломилась. Саня на моих глазах рухнул вниз с высоты трех метров, плашмя ударившись животом и грудью об землю.
Я испугался до жути. Саня стонал и страшно сипел. Я помню только, как проводил его до дома и, вроде, тогда его родителей дома не оказалось. Помню только, что по пути мы встретили нескольких дворовых ребят, и все начали обсуждать, что делать. А вот что было дальше, в памяти совсем не отложилось.
Кажется после того случая некоторые родители во дворе впервые всерьёз задумались о том, чтобы спилить эти деревья. Но окончательно их спилили, насколько я помню, только к концу 2000-х.
На снимке Google Street view 2015 года можно видеть, что от тех двух особенных деревьев из нашего детства уже не осталось и следа.
* Тут я напортачил с фактами, хотя вряд ли сейчас это так важно. Кажется на той ветке было два самых удобных места для сидения, потому что я помню, как мы сидели там и обменивались “зверями будущего” (пластиковые фигурки антропоморфных животных с двигающимися руками).
Добавить комментарий